Случается, мы знаем, что позвоночный столб ломается. Иногда это означает физическую смерть человека, иногда обездвиживает его на всю жизнь, случается, что хирургам удается поставить человека на ноги, и никто сторонний не будет даже знать, по какой жердочке прошел тот над пропастью.
Инстинкт самосохранения, пожалуй, даже покрепче, чем позвоночный столб. Ломается, однако, опять-таки нам известно, и он. Римские патриции, исчерпав свою жизнь, не видя в ней больше никакой радости, уходили из нее своей волей, и это в том, древнем мире считалось нормальным.
Христианство, выросшее на фундаменте иудаизма, восприняло запрет на самовольный уход из жизни как одно из основополагающих бытийных требований. Не своей волей призван на этот свет, не твоей волей и говорить ему "прощай". И это мне представляется более справедливым, чем римское правило. Если бы цель человеческой жизни состояла лишь в получении радостей от нее, то всему человечеству давно было бы дано спиться и скуриться и вымереть как вид еще тысячи лет назад.
И все же силы человеческие не беспредельны. Что делать тому, в ком инстинкт самосохранения сломался, и позвонки его отказываются срастаться?
Кажется, у меня есть ответ. Пусть тебе послужит примером физический инвалид, прикованный к своей коляске. Ведь он живет, несмотря на свою калечность.
Живи таким, только невидимым для окружающих, калекой и ты. Стараясь при этом не показывать окружающим своей калечности.
Ваш,
Анатолий Курчаткин
