Мне прислали запись встречи Горбачева с Рейганом в декабре 1987 г. в Рейкьявике, когда был подписан бессрочный договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Для кого-то та встреча – давняя история, подернутая столь плотным флером годов, будто случилась в античные времена, для тебя – вчерашний день, и ты помнишь первого и единственного президента СССР (впрочем, тогда еще первого секретаря ЦК КПСС) именно таким, молодым, гладколицым и улыбчивым.
Смотреть запись было мне столь же интересно, сколь и печально. Какие надежды открывались тогда – хотя, конечно, от той записи тогда видели мы только клочки по ТВ и в «Новостях дня», что крутили перед фильмом в кинотеатре вместо нынешней рекламы, – сколько счастливых ожиданий было, какую радость вызывала эта вольтова дуга Рейкьявика, что соединила враждующие полюса планеты! И вот без малого треть века минула – и все по-прежнему, вернее, не совсем по-прежнему: если тогда жизнь обдавала жаром и морозом трагедии, то теперь – слякоть пошлого ярмарочного водевиля, клоунская буффонада, какой-то сплошной Петрушка, только сменивший свою расшитую красным крестиком косоворотку, подпоясанную цветным кушаком, на вельможный камзол, но в сути своей тем Петрушкой оставшимся.
Глядя на нынешнего, почти девяностолетнего Горбачева, в котором трудно узнать его того, из поры Рейкьявика, невольно думаешь о том, что Бог дал ему такую длинную жизнь, чтобы он стал-таки свидетелем триумфа затеянной им Перестройки. А может быть, и свидетелем признания именно его подлинным героем русской истории конца 20-го – начала 21-го вв.: ведь открыл запаянные наглухо шлюзы он, а не кто другой. Открыл так, что запаять их заново, при всем старании, никак не удается. И пока он жив, сохраняется мистическая надежда, что и не удастся.
Ваш,
А. Курчаткин
